Первый фильм незапланированной франшизы стал плодом сотрудничества перспективного сценариста Дэна О'Бэннона, загадочного швейцарского художника Ханса-Руди Гигера и амбициозного режиссера Ридли Скотта, только что получившего приз Каннского кинофестиваля за лучший дебют («Дуэлянты»).
Для всех троих это был важный карьерный шаг. О’Бэннон остался недоволен абсурдистским сай-фаем «Темная звезда» (1974), который по его сценарию снял другой дебютант — Джон Карпентер, — поэтому задумал написать по-настоящему страшное кино. Альбом с работами Гигера Ридли Скотту показал именно О’Бэннон, который познакомился с художником, когда тот работал над «Дюной» Алехандро Ходоровски. Ну а молодой британец хотел заявить о себе, сняв что-то вроде «Техасской резни бензопилой» (1974) в декорациях «Космической одиссеи 2001» (1969).
Результат их творческого сотрудничества оказался настолько пугающим, что во время премьерных показов зрители выбегали из зала. И дело не только в жутком монстре Гигера, который выползал словно из ночного кошмара: уже немногие помнят, что непосредственно ксеноморф вступает в игру лишь на 58-й минуте (а на разработку костюма ушло целых четыре месяца!). Чтобы стать новой иконой ужаса, ему хватает двух минут с небольшим — в то время как безлюдным интерьерам «Ностромо» Скотт посвятил целых семнадцать.
Важно, что «Чужой» впитал в себя сознательные и бессознательные страхи эпохи. Идея с лицехватом, проникающим в рот жертве, вдохновлена обсуждением «культуры изнасилования» и беспределом на улицах США. Всезнающий компьютер «Мать» открывает простор для фрейдистских прочтений, а сам «чужой» в этой истории может быть как ксеноморфом, так и андроидом — тоже созданием, отличным от человека, пугающим и загадочным.
Все эти страхи нашли отражение не только в сюжете, но и в клаустрофобической атмосфере фильма, которая заставляла видеть угрозу в каждой тени, за каждым углом и даже в вентиляционной шахте. Паранойя 70-х догнала зрителей даже в уютном кресле кинотеатра.
Разумеется, кто-то должен был дать отпор удушающему беспокойству — и эта роль досталась Эллен Рипли. В исполнении Сигурни Уивер она стала не менее иконической фигурой, чем ксеноморф. «Чужой» ввёл моду на сильных героинь для многих фильмов зарождавшейся эпохи блокбастеров.
Последняя выжившая с «Ностромо» навсегда поселилась в сердцах кинозрителей.
После кассового успеха «Чужого» студия Brandywine Productions сразу задумалась о сиквеле, но прокатчики считали проект рискованным. Чехарда в президентском кресле тоже не ускоряла процесс, но именно она помогла утвердить на роль режиссёра молодого Джеймса Кэмерона, который только собирался приступать к съёмкам «Терминатора» (1984).
Один из продюсеров прочитал сценарий будущего хита и решил, что Кэмерон мог бы написать эссе о своём видении «Чужого II». Режиссер справился с задачей за три дня: 42-страничная зарисовка, которая в итоге стала основой «Чужих», не понравилась одному президенту, но вызвала восторг следующего. Клаустрофобический хоррор с неуязвимым убийцей превратился в адреналиновый боевик.
Центральной героиней решили оставить уже полюбившуюся зрителям Эллен Рипли в исполнении Сигурни Уивер. Челнок с последней выжившей «Ностромо» провисел на орбите 57 лет, а на планете, где она с товарищами встретила ксеноморфа, теперь — рабочая колония «Надежда Хадли».
Рипли предстояло противостоять не одному опасному пришельцу, а целому полчищу созданий, которые ещё и атакуют группами. На помощь героине пришли космические морпехи прямиком из «Звездного десанта» (1959). Кэмерон попросил всех актеров, игравших солдат, прочесть научно-фантастический роман Роберта Хайнлайна, который через 14 лет экранизирует ещё один классик — Пол Верховен. Так на смену беспомощным жертвам чудовища из первого фильма пришли дерзкие, харизматичные бойцы. Противостояние солдат кровожадным пришельцам стало ещё и рефлексией вьетнамских событий, о которых много снимали режиссёры Нового Голливуда.
Фильм Кэмерона стал важным шагом в развитии франшизы. Цикл жизни ксеноморфа замкнулся с появлением Королевы Чужих — нового иконического монстра, увековеченного затем в комиксах и сиквелах. «Вейланд-Ютани» из абстрактной компании превратилась в осязаемую силу, двигающую повествование, и начала приобретать очертания корпорации зла.
Сам Кэмерон отточил в «Чужих» режиссёрский почерк. Девочка Ньют, которую защищала Рипли, позже превратилась в юного Джона Коннора, охраняемого Т-800, а антимилитаристские настроения эволюционировали в главный конфликт многомиллионного «Аватара» (2009), рефлексирующего уже иракскую кампанию.
Самая необычная и спорная часть серии, серьезно пострадавшая от производственных конфликтов. Теперь уже студия настаивала на продолжении, а Brandywine Productions сомневалась в этой затее. Отправной точкой стала идея завершить франшизу в два фильма, подробнее рассказав о корпорации «Вейланд-Ютани» и зачем ей понадобились ксеноморфы.
Сценарий переписывали больше пяти раз, одну из версий на ранней стадии доверили Уильяму Гибсону — признанному мастеру научной фантастики и киберпанка, которому понравилась продюсерская идея отразить в сюжете Холодную войну и конфликт милитаристов с социалистами, однако с развалом СССР параллели стали неактуальны. В итоге сценарий дописывали параллельно со съёмками, а модный клипмейкер Дэвид Финчер, которого позвали в надежде на сговорчивость дебютанта, постоянно ругался с продюсерами. В итоге он не просто рассорился со студией и покинул проект, не дожидаясь монтажа. Он потом неоднократно отрекался от фильма, признавая дебютом «Семь» (1995). Тем не менее, в «Чужом 3», местом действия которого стала планета-тюрьма с религиозным уклоном, уже заметна фирменная манера режиссёра.
«Чужой 3» безжалостен и к персонажам предыдущих картин, и к новым героям (тсссс), и даже к животным: ксеноморф в этот раз рождается из тела собаки, из-за чего передвигается на четырёх конечностях. Рипли тоже сменила имидж — на арестантский, побрившись налысо. Её главным напарником стал харизматичный медик Клеменс в исполнении Чарльза Дэнса — будущего Тайвина Ланнистера из «Игры Престолов».
Режиссура Финчера принесла фильму много уникальных решений. Впервые был показан мир глазами ксеноморфа, самого монстра теперь «играла» аниматронная кукла, которой управляли пятеро человек, а во время съёмок сцен с прожорливым инопланетянином применялась передовая тогда технология хромакей (синий или зеленый экран). В будущем это станет повсеместной практикой в голливудских блокбастерах.
Вместе с тем, Финчер вернулся к камерности первого фильма: в узких коридорах тюрьмы прячется один монстр, но у героев снова нет оружия. «Чужой 3» растерял адреналин сиквела, но оказался даже более жутким. Кадр с пастью ксеноморфа, нависшей в паре миллиметров от лица Рипли, стал визитной карточкой фильма и франшизы.
Наконец, именно триквел поставил точку в истории Рипли и компании «Вейланд-Ютани», чьё имя впервые прозвучало именно в «Чужом 3» (как и само слово «Чужой»).
Рипли еще вернётся, но уже совсем в другом обличии.
Концовка «Чужого 3» не оставляла намёков на продолжение. Более того, не самые внушительные сборы триквела мало вдохновляли студию и продюсеров на его съёмки. Однако сам Чужой как маскот и бренд стал невероятно популярен уже в конце 80-х. Вместе с Хищником пришелец занял место среди самых популярных монстров массовой культуры. Было решено снимать очередную часть, однако в этот раз продюсеры не хотели приступать к созданию картины без сценария на руках. Автором новой истории стал молодой Джосс Уидон, будущий режиссёр «Мстителей» и «Лиги справедливости».
Джосс уже в 90-е умел работать с историями команд и боевых групп. На момент 1996 года он приложил руку к написанию номинированного на Оскар сценария «Истории игрушек», где разномастные герои объединялись для достижения общей цели. «Воскрешение» возвращается к традиции тщательной проработки персонажей, которым предстоит схватка с чудовищами. На этот раз Чужие охотятся на сплочённую команду разудалых космических контрабандистов, будто вышедших из саги Лукаса. Актёрский состав пополнился фактурным Роном Перлманом, готовившимся стать Хеллбоем, и очаровательной Вайноной Райдер, фанаткой франшизы «Чужих».
Продюсеры долго искали режиссёра, но после просмотра «Города потерянных детей» был приглашён француз Жан Пьер Жене. Да, именно будущий режиссёр культовой «Амели» стал постановщиком космического ужастика. Помня горький опыт работы с Финчером, продюсеры дали Жене полную творческую свободу во время съёмочного процесса. В результате получилось не продолжение, а эпилог франшизы, её переосмысление, доходящее до постмодернистского самовысмеивания.
Чужие, будучи впервые компьютерными моделями, не стеснялись откровенно издеваться над людьми, замораживая их жидким азотом. Некоторые сцены смертей вычурны до комичности, даже при условии обилия крови. Бортовой компьютер нового корабля-ловушки — с отсылкой к той самой «Маме» из первого фильма — называется «Отец». Сама Рипли, вернувшаяся благодаря согласию Сигурни Уивер, прочитавшей сценарий Уидона, стала не просто сильным женским персонажем, а самым настоящим мутантом-супергероем, неуязвимым для Чужих.
Несмотря на относительный кассовый успех, перспективу для франшизы Чужих студия увидела уже лишь в кроссоверах. В частности, с популярным благодаря комиксам и видеоиграм Хищником.
Впервые о прямой конфронтации двух легендарных монстров заговорили в 1989-м: она случилась на страницах комиксов, а уже в финале второго «Хищника» (1990) череп ксеноморфа красовался на корабле космического охотника-яутжа (так называется смертоносная раса).
Следом — ещё больше комиксов и даже цикл видеоигр, а в начале нулевых студия созрела, чтобы показать главный бой ушедшего тысячелетия на большом экране.
Забавный факт: за год до этого аналогичный кроссовер случился в мире слэшеров: в «Фредди против Джейсона» столкнулись злодеи из «Кошмара на улице вязов» и «Пятницы 13-е». Однозначный победитель, впрочем, выявлен не был.
Сначала «Чужого против Хищника» предлагали сэру Ридли Скотту и находящемуся на пике Джеймсу Кэмерону, но оба вежливо отказались. Не побоялся скрестить две непохожие мифологии молодой британец Пол У. С. Андерсон — режиссёр культовой «Смертельной битвы» (1995), космического хоррора «Сквозь горизонт» (1997) и зомби-боевика «Обитель зла» (2002). Работа с мирами видеоигр Mortal Kombat и Resident Evil зарекомендовала Андерсона как ценителя массовой культуры, а «Сквозь горизонт» намекал, что он знает толк в лавкрафтианском ужасе. Он даже учел замечание Кэмерона, что сценарий напоминает фильм «Франкенштейн встречает человека-волка» (1943). Его можно увидеть на экране телевизора в самом начале.
Результат — настоящий гладиаторский поединок, рассказывающий не только о мире хищников (ксеноморфам досталась роль второго плана), но и о влиянии яутжа на древние цивилизации. Легким движением руки Андерсон объясняет достижения египтян, камбоджийцев и ацтеков контактом с инопланетянами, не забывая подчеркнуть, что обе франшизы учили человечество смирению: и «Чужой», и «Хищник» свергали людей с трона пищевой цепи. Первый — биологическим совершенством, второй — технологической смертоносностью.
«Чужой против Хищника» вообще, в первую очередь, авторский фильм Андерсона, демонстрирующий его любовь к замкнутым пространствам, встречам человека с неизведанным, возрастающей сложности поединков и жестоким ребусам (одного из героев почти разрезает на кубики, как в легендарной сцене «Обители зла»). Пускай его версия несколько противоречит хронологии предыдущих фильмов, у режиссера получилось показать славную охоту. Смертельно больному Чарльзу Бишопу Вейланду (снова Лэнс Хенриксен), основателю одноименной корпорации, остаётся только с трепетом наблюдать за происходящим.
Более философский подход к прошлому Alien совсем скоро представит Ридли Скотт.
Ридли Скотт всегда довольно скептично относился к сиквелам своего детища, а в нулевые и вовсе заявил, что хотел бы рассказать о происхождении ксеноморфа. Удалось это лишь десять лет спустя: «Прометей» должен был раскрыть главную тайну «Чужого» и прояснить мифологию одного из самых жутких созданий в истории кино.
Однако режиссёрская фантазия довольно быстро переключилась на более фундаментальные темы, а прошлое ксеноморфа стало лишь приглашением к обстоятельному разговору. «Прометей» уже в меньшей степени хоррор и даже не совсем научная фантастика, хотя над первой версией сюжета работал Джон Спэйтс, придумавший сай-фай-мелодраму «Пассажиры» (в 2007 году сценарий вошел в список «лучших нереализоанных», а десять лет спустя все-таки появился фильм с Крисом Праттом и Дженнифер Лоуренс). Доработать сценарий пригласили Дэймона Линделофа — одного из шоураннеров «Остаться в живых», — который помог Скотту возвыситься до античной трагедии.
Да-да, вы не ослышались: если «Чужой» предлагал заглянуть в самые тёмные уголки человеческой души и вселенной напуганными глазами жертвы, то «Прометей» взирает на человечество со скепсисом то ли высших сил, то ли рационального андроида.
Чтобы насладиться приквелами к «Чужому» в полной мере, нужно помнить, что в них запечатлена история эволюции сознания. Само название фильма отсылает к античному сюжету, а встреча с Создателем — даже целой расой Космических жокеев — к космогоническим мифам. Центральным же персонажем оказывается андроид Дэвид (Майкл Фассбендер), а не археолог Элизабет Шоу (Нуми Рапас), ставшая «наследницей» Эллен Рипли, или ксеноморф (точнее, здесь его место занимает более ранний вид — неоморф).
Вместе со смысловыми акцентами сменился и дизайнерский стиль. Хоть «Прометей» и предшествует «Чужому», космические корабли и транспорт здесь лишены характерной угловатости XX века в угоду современной моде на гладкие формы. Теперь Ридли Скотт не столько пугает, сколько завораживает: полет на «Прометее» — это квинтэссенция приключенческой фантастики, стремящейся заглянуть за грань, где встречаются пугающее неизведанное и ответы на все загадки мира. В том числе — о происхождении человека.
Не случайно весь полет до цели Дэвид смотрит «Лоуренса Аравийского» (1962) — эпическую картину Дэвида Лина об английском офицере, который принял активное участие в борьбе за независимость арабских государств. В ней дух приключений совмещен с трудным моральным выбором, который предстоит сделать и фактурному андроиду.
Как и «Чужой», приквел Ридли Скотта оставил зрителя наедине с десятком загадок, которые интригуют не меньше, чем демоническая сущность ксеноморфа. Что-что, а талант рассказывать истории так, что захватывает дух, за полвека Ридли Скотт не растерял.
Несмотря на прохладную критику «Прометея», от которого все ждали еще одну историю про ксеноморфа, Ридли Скотт продолжил съемки эпической саги, согласно своему масштабному замыслу.
Теперь во вселенной Alien настало время колонистов, ищущих планету, пригодную для жилья. Так Скотт намекает, что разговор уже ведётся о будущем человечества. Земля исчерпала свои ресурсы, у цивилизации теперь лишь два союзника — космос и искусственный интеллект. Оба, впрочем, оказываются и главным источником опасности.
«Завет» — как опять же подсказывает название — история, насыщенная библейскими аллюзиями и ветхозаветными канонами. Ридли Скотт не чурается показывать эффектно взрывающиеся грудные клетки и прочие последствия встречи с инопланетными чудовищами. Раньше из-за технологических ограничений их приходилось прятать в тени. Теперь «Чужой» заходит на территорию самых смачных поджанров ужаса — от слэшеров до боди-хорроров (фильмов, специализирующихся на мутациях и преображениях человеческого тела).
Как и в «Прометее», сцены космического кошмара уравновешиваются живописными видами новой планеты и заброшенной цивилизации Космических жокеев. Последний день Помпеи здесь встречает свидетельства о Содоме и Гоморре, а мысли о выживании — размышления о происхождении человечества и его месте во вселенской иерархии.
Главный аттракцион приквелов Ридли Скотта — в выяснении отношений между главным трио франшизы: человеком, ксеноморфом и роботом. Если раньше во главе угла оказывалась Эллен Рипли и первобытный страх добычи перед абсолютным охотником (ксеноморфом), то теперь цивилизации приходится спасаться, по сути, от побочных эффектов технологического рывка.
Своя неубиваемая «Рипли» есть и в «Завете» — Кэтрин Уотерсон играет живучую специалистку по терраформингу, — но ключевым персонажем остается андроид Дэвид (Фассбендер). Последний из роботов, которого наделили свободной волей. Следующие поколения, именуемые Уолтерами (снова Фассбендер), лишились этой рискованной фичи.
Ветхозаветный Дэвид проходит те же стадии отношений с Создателями, что и человек: пытается доказать свою состоятельность, создавая идеальную форму жизни. Она же — идеальное биологическое оружие, которое однажды станет ксеноморфом. Если «Чужой» — это война биологических рефлексов, то приквелы — уже схватка интеллектов.
Показать её исход Ридли Скотт обещает в ещё двух фильмах.